Еврейское счастье (громоздкий способ просветления)

Японский быт вполне освоил Фёдор.
И если раньше на кровати спал,
То после трапезы с японскими друзьями
Валился прямо на циновку,
Не в силах до кровати доползти…
(Владимир Николаевич Шинкарёв)

Удар в голову тупым предметом типа почвы под ногами по мнению американцев едва ни не лучший метод просветления. Роберт Циммерман в 1966 году назад дошёл до этого собственной головой и назвал свой способ еврейским счастьем. Об этом и речь.

Пятнадцать лет назад я пытался повторить циммермановскую методу на русской почве, побывав на юбилее поэта, который называл себя “литератор Ю.К.” Тогда бывшая жена поэта-литератора совершила временный камбэк из Великой Британии, привезя с собой массу вкусных вещей, как-то: виски, ром, текила, граппа, кальвадос, джин, киршвассер и пейсаховка из Одессы – самый джентльменский набор для hard day’s night, как видно.

…утро было туманное, седое и хреновое. Я проснулся на полу и стал падать в потолок, совсем как в песне из первого альбома The Stooges: “Om shri ram jai ram jai jai ram. We Will Fall. We Will Fall. Goodbye”. На пороге комнаты возник James Newell Osterberg, Jr., превратился в литератора Ю.К. и предложил опохмелиться пивом. После литра пива выяснилось, что с утра лучше идёт холодное вкусное чуть с кислинкой сухое белое. Или комнатной температуры красное. Но мы и красное охладим, чтоб вкуснее. Хотя шампанское быстрее. И вообще подобное лечат подобным. Виски, ром, текила, соль и лайм. Взрывпакет в одном желудке.

Взрывпакет рванул на улице, когда я медленно поспешил за трамваем, но по пути попал под лошадь. Лошадью оказался пассажирский ПАЗик, что было обидно для такого молодого сноба, как я. Автобус, который я сшиб, к слову, сдали в утиль, но при жизни этот ПАЗик попортил мне крови – ушибы, гематомы, перелом левого мизинца и две рваные раны – на шее и левой теменно-затылочной области. И пассажиры автобуса опоздали на работу или куда они там спешили.

Ю.К., прибежавшему на шум, санитары скорой заявили, что они не труповозы, но тело довезут до морга ближайшей больницы. Санитары, похоже, не знали, что бОльшую часть крови, которую я вылил из себя на мостовую, составлял чистый spiritus, но раз бога нет, то нет ни отца, ни сына, ни духа, а умирать вообще запрещено.

Забирать мой труп приехали два человека – А. и А. Тело им в морге выдавать отказались, посоветовав обращаться в хирургию, где на кровати в обычное палате я лежал, обмотанный бинтами, и если что и мучало меня, то жёсткое похмелье.
– Староверов (сука, мы едва не поседели из-за тебя, про инфаркт и говорить нечего)… Староверов, ты живой?
– Разумеется, – ответил я вальяжно, и всем стало ясно, что Староверов жил, жив и будет жить, а главу про вред алкоголя в учебниках надо бы переписать и всем советовать: если вы и решили сшибать автобусы, то делайте это только мертвецки пьяными, когда разницы между жизнью и смертью нет; а зрителям будет забава.

Этого, к сожалению, не знал Робик Циммерман, когда 25 июля 1966-го года взял да и разбился на мотоцикле в районе Вудстока (тремя годами после там созовут специальный рок-фестиваль “Like motorbike!”). Циммерман (aka Bob Dylan) имел таки много переломов, парез и амнезию, после чего полгода провалялся в постели и, в итоге, записал альбом John Wesley Harding – смесь акустики, религиозного стёба и еврейского счастья:

“Иуда указал дорогу и назвал её “вечность”. “Вечность?” – холодным, как лёд, голосом уточнил Фрэнки Ли. “Так точно, вечность – сказал иудейский священник, – хотя ты можешь называть её раем”. “Я не хочу называть это хотя бы чем-то” – улыбнулся Фрэнки Ли. “Ну и правильно”, – ответит священник”.

Конечно, правильно. О постигшем его просветлении посредством аварии не сказал никому ни слова мистер Циммерман – возможно, он посчитал, что столь громоздкий способ хиппи сочтут слишком обременительным, а монахи – недостаточно забавным.