Многие вопросы нам не дают покоя – вопросы чаще всего пустяковые и умозрительные, к тому же заданные в сослагательном наклонении. В существование Гамлета мы верим едва ли не больше, чем в существование Шекспира, хотя в Шекспире мы, по правде говоря, тоже сомневаемся.
Что было бы, попади дорогой Владимир Владимирович в Эльсинор (представим, что Эльсинор реален, а Дания не тюрьма)? Как реализовались бы все путинские мелкие комплексы, придуманная во всех смыслах избранность и реальные скелеты в шкафу?
Вот он просыпается на своей огромной, как чилийский стадион, постели, рядом сопит женщина – бывшая жена убитого им короля, и входит его безумный племянник, зовя на спектакль несогласных актёров под названием «Убийство Гонзаго».
Вряд ли мышеловка захлопнется: Путин-Клавдий на редкость хладнокровен, смотрит на мир рыбьими глазами мелкого беса и не разводит шекспировских страстей, а приказывает убить Гамлета сразу после представления, утопить Офелию, а на вопрос о её судьбе честно ответить: «Она утонула».
И Полоний останется жить, не зарезанный подобно крысе. Стоп. Откуда полоний? Полоний нереален в гамлетовском мире, про радиацию никто не знает, но всё же совпадение имени ближнего вельможи и металла, открытого супругами Кюри только в 1898 году, завораживает.
Всё же эта схема слишком искусственна, придуманный нами мир псевдогамлета непрочен, как нет стабильных изотопов полония.
Остаётся та реальность, в которой мы существуем – довольно противная, но какая есть: в ней Дания тюрьма, на правителе вечное клеймо убийцы, Гамлет бесконечно бредит в новостях Первого канала, а народ безмолвствует.
И в этой реальности пять лет назад убили Александра Литвиненко. Это вовсе не значит, что государство будет убивать каждого из нас: убивать некого, нас нет, и мы сами выбрали этот путь – умереть, уснуть, и видеть сны, быть может.
Комментариев нет:
Отправить комментарий